ВЫПУСК №2

"Я даже не знаю с чего начать… С этой сказочной бороды или магического баса?... Этой высокой фигуры, облаченной в тонкое демисезонное пальто в фетровых ботинках «прощай молодость» и черной, нахлобученной на могучую голову, собачьей шапке?... Этой настойчивости, задумчиво трамбующей снег вдоль стройного чугунного забора ДК "Россия"?... Я не знаю…

Я мог бы написать роман и назвать его «Маслов», где каждое слово было бы ложью, если бы это слово описывало окончательность этого Явления. Явления этого способа дышать. Этого способа слышать шепот кулис. Этого живого светоносного червя сомнений. Этого настоящего Отцовства. 

Такая особенная любовь… Неповторимая… Отеческая… Заботливая… Тёплая и беспощадная! Мне так не хватает его... Его особенного голоса... Его особенного такта… Не хватает Его – Особенного. Его – Отца, подарившего мне Прекрасную Сценическую жизнь!"

Дмитрий ИСАЕВ, бывший артист театра «Парафраз» 

"У каждой истории есть своё начало и конец, а также середина. Вот началось, думаешь ты, середину не помнишь, поскольку или слишком хорошо, или очень плохо, а потом вдруг - бац! Конец! Ну это ты понимаешь точно - всё, конец! Только проходит время, а конец он и вовсе не конец, а то ли продолжение, то ли начало новой истории, в которой предыдущая точно есть...

Свела меня жизнь с человеком, ну со многими же нас сводит жизнь. Ну и что с того? "Давай, – говорит он, - сделаем праздник для города! Придумаем всякие чудеса в парке за рекой для людей, и чудеса этим людям и явим!" Спрашиваю: "Как это?" "Да просто! Я покажу, расскажу, а вы архитекторы нарисуете, а наш театр постарается и покажет", – отвечает Игорёк. А звали его так - Игорёк, Игорь Маслов. Говорю: "Ну, веди, показывай, рассказывай..." А он мне: "Покажи как ближе в парк попасть, я ещё плохо город изучил". Отвечаю: "Ну вот тут, через двор, там ещё через один..." Игорёк говорит: "Ну а я предполагаю, что кратчайший путь лежит через помойки…"

Добравшись до парка, Игорёк показывал поляны и рассказывал ну просто сценарии фильмов ужасов: тут трехэтажный дракон встречает, там гусеница сто метровая ползёт. Ну и так далее, хотя были и совершенно человеческие сценки встречи чуда с горожанами. Впечатлившись, мы взяли в руки цветные карандаши. Это не детство, а архитектурная практика. Когда мало времени, быстрее и проще нарисовать цветные картинки как в букваре, поставить кое-где размеры и подписать материалы – народ такое понимает лучше и проще всяких чертежей. Наши листы показали в горкоме, парткоме, одобрили, скомандовали швейной фабрике и заводу  помогать без всякой там зарплаты и всё закрутилось-завертелось... 

Чучело дракона шили всей бригадой, его негде было даже развернуть в цехе. А на поляне мы стали привязывать его к деревьям, но и там оно оказалось слишком большим. Ко мне подошла девушка Маша, актриса театра: "Вот голова низковато висит и пузо волочится, не смогли бы Вы залезть на березу и перевязать повыше?" Я взглянул на Машу, затем на берёзу и сказал, что я ведь типа архитектор, а не коала! Тут Игорёк со своей засохшей левой рукой (а она у него была такая от природы), берет веревочку от головы этого чудища и мгновенно взбирается на вершину дерева. Кричит: "Нормалёк!". Думаю: "Да! Выше уже нет ни сука, ни дерева. Только небеса." Я понял, что полная коала и ушел грызть свой бамбук.

А чудо действительно случилось! Горожане, бродя по парку, натыкались то на наше чучело, то на странных людей в странных, нами нарисованных костюмах. Удивление и радость были не только на каждой поляне, но и в каждом, кто участвовал в этой безумной затее.

Потом была новая история. "Спектакль", в котором нужно было не только прочитать пьесу, но и проходя дворами, мимо помоек услышать от Игорька удивительную историю, а потом всё это нарисовать цветными карандашами, а ему с замечательной труппой всё это воплотить.

Ещё спектакль. Гастроли. Опять спектакль. Путч. Гастроли. А потом его не стало... Я ходил мимо помоек, вспоминая его слова про самый короткий путь и думал о чуде, которое было и осталось со мной. Его нет, а чудо есть. И я, прикрывая этот, дрожащий от ветра огонёк, старался и стараюсь его нести в себе и не даю ему потухнуть".